Неточные совпадения
Как только лошади были расседланы, их тотчас пустили на свободу. Внизу, под листьями, трава была еще
зеленая, и это давало возможность пользоваться кое-каким подножным
кормом.
За эти дни я заметил только уссурийскую длиннохвостую неясыть — птицу, смелую ночью и трусливую днем; в яркие солнечные дни она забивается в глухие хвойные леса не столько ради
корма, сколько ради мрака, который там всегда господствует; уссурийского белоспинного дятла — самого крупного из семейства Picidae, птица эта держится в старых смешанных лесах, где есть много рухляка и сухостоев; клинохвостого сорокопута — жадного и задорного хищника, нападающего даже на таких птиц, которые больше его размерами;
зеленого конька, обитающего по опушкам лесов, и черноголовых овсянок — красивых, желтобрюхих птичек с черными шапочками на головках.
Глухой взрыв — толчок — бешеная бело-зеленая гора воды в
корме — палуба под ногами уходит — мягкая, резиновая — и все внизу, вся жизнь, навсегда…
Лодка выехала в тихую, тайную водяную прогалинку. Кругом тесно обступил ее круглой
зеленой стеной высокий и неподвижный камыш. Лодка была точно отрезана, укрыта от всего мира. Над ней с криком носились чайки, иногда так близко, почти касаясь крыльями Ромашова, что он чувствовал дуновение от их сильного полета. Должно быть, здесь, где-нибудь в чаще тростника, у них были гнезда. Назанский лег на
корму навзничь и долго глядел вверх на небо, где золотые неподвижные облака уже окрашивались в розовый цвет.
Дух замирает, предметы бегут назад; в лицо веет свежесть; грудь едва выносит ощущение неги… или как человек, предающийся беспечно в челноке течению волн: солнце греет его,
зеленые берега мелькают в глазах, игривая волна ласкает
корму и так сладко шепчет, забегает вперед и манит все дальше, дальше, показывая путь бесконечной струей…
Пока Павлюкан в одном белье и жилете отпрягал и проваживал потных коней и устанавливал их к
корму у растянутого на оглоблях хрептюга, протопоп походил немножко по лесу, а потом, взяв из повозки коверчик, снес его в
зеленую лощинку, из которой бурливым ключом бил гремучий ручей, умылся тут свежею водой и здесь же лег отдохнуть на этом коверчике.
Вон на
корме у правого поносного «робят» рядом кривой парень в посконной рубахе и чахоточный мастеровой с
зеленым лицом; на вид вся цена им расколотый грош, а из последних сил лезут ребята, стараются.
Но он набрал свою артель из самой
зеленой и самой отчаянной молодежи, сурово прикрикнул, как настоящий хозяин, на занывшую было старуху мать, изругал ворчливых стариков соседей гнусными матерными словами и вышел в море пьяный, с пьяной командой, стоя на
корме со сбитой лихо на затылок барашковой шапкой, из-под которой буйно выбивались на загорелый лоб курчавые, черные, как у пуделя, волосы.
— Ну… и всё! Живите тут, дай вам господь… не поминайте лихом… Так котелок-то, Серега, в песке я зарыл, под
кормой, у
зеленой лодки.
За
кормой, торопливо догоняя ее, бежали ряды длинных, широких волн; белые курчавые гребни неожиданно вскипали на их мутно-зеленой вершине и, плавно опустившись вниз, вдруг таяли, точно прятались под воду.
А тебе, мать Виринея,
кормы изготовить большие: две бы яствы рыбных горячих было поставлено да две перемены холодных, пироги пеки пресные с яйцами да с
зеленым луком, да лещиков зажарь, да оладьи были бы с медом, левашники с изюмом…
К назначенному дню все приготовления были окончены, и палуба корвета, от
кормы до грот-мачты, представляла собой изящную залу-палатку, украшенную по бортам красиво повешенными ружьями, палашами и топорами, перевитыми массой
зелени и цветов.
Только что «Коршун», отсалютовав английскому флагу, успел бросить якорь на великолепном рейде, полном военных и коммерческих судов и китайских неуклюжих джонок, и стать против живописно расположенного по склону высокой горы Гонконга, сияющего под лучами солнца своими роскошными постройками и купами
зелени, как со всех сторон корвет был осажден «шампуньками» — большими и малыми китайскими лодками, необыкновенно ловко управляемыми одним гребцом, вертящим веслом у
кормы.